Интервью с автором Теории большого взрыва! (часть третья)

Перевели видео интервью с автором "Теории большего взрыва", "Два с половиной человека" и многих других классных сериалов.  В интервью он рассказывает, чем телевидение похоже на рестораны, а сцена сценария на песню, как работать в соавторстве, и что нужно делать, чтобы добиться успеха.  Это третья часть интервью. Читать  первую >>> и вторую >>> часть. 

- Слушайте, а получается, что вы вообще часто были “голосом женщин”!

- Ага.

- Так вы ж наверное пользуетесь огромной популярностью среди женщин, если вы настолько их понимаете. (смеется) Насколько я знаю, вы же даже озвучивали женщину?

- Да, было такое! И да, возможно, я действительно был популярен, как-то раз, помню, как Рэйчел Вайс позвала меня обедать! Боже, каким крутым я себя чувствовал таким крутым! Все пялились на нее в ресторане, а я просто сидел и улыбался как дурачок. И кто-то даже спросил меня, все ли в порядке, но боже мой, как может быть не в порядке тот, кто обедает с Рэйчел!

- Так, вернемся к разговору о ситкомах. После Дармы и Грега вы начали работать над сериалом Два с половиной человека. Это следующая ваша работа, верно?

- Знаете, на самом деле эта история началась с той же злополучной страховки. Мне просто предложили эту работу, и я просто согласился. У нас уже даже была готова пилотная серия, мы пошли с этим на телевидение. Мы прошли питчинг канала CBS, мы хотели взять на главную роль действительно хорошего актера. И нам задали вопрос насчет бюджета, можем ли мы себе позволить. У нас была с ним даже встреча, он оценил идею. Боже, я даже не знаю, зачем я вообще начал рассказывать эту историю, это было очень тяжелый день. У меня тогда умерла собака. И встречу пришлось отменить. Я был так убит, ей было четырнадцать лет, и я все понимал, но это было ужасно тяжко.

- Вы любите животных?

- Да, очень. И тяжело еще было потому, что мы должны были работать над комедией. Поэтому мы с ними все обсудили, они согласились, и мы им говорим: “Так. Стоп. Придется подождать”. Ну, и пару недель спустя мы, наконец, начали работу над сценарием. Команда была превосходная. ( У нас есть несколько материалов о том как писать комедии, например, инструменты комедии: сюжет и структура >>>>>  ).

- Мы знаем о многих ваших успешных проектах, но правильно ли называть его одним из САМЫХ значимых?

- Ну в плане саморазвития - да, я многому научился. Я наблюдал за процессом, я пытался впитать это умение писать лаконично, и при этом создавать очень многогранных персонажей. Мы работали в команде с парнем, который писал двадцать страниц по дороге домой и еще двадцать уже лежа в кровати. И это было такое шоу, глаз невозможно было оторвать. И все наши отношения в коллективе строились не на том, что все тут такие важные собрались - сценаристы популярнейшего сериала - нет. Обычные люди сидят за обычным столом и просто обсуждают идеи, как-то так это было.

- А скажите, Два с половиной человека же не имеют к реальности никакого отношения? То есть, эта идея не имеет какой-то прототип из вашей, допустим, жизни?

- Да, конечно. Помню, что было очень интересно работать над персонажами. Особенно над героем Джона Крайера. И наш свет в окошке - герой Ангуса Джонса - этот мальчишка, как он его тогда сыграл! Он и сейчас прекрасен.

- Скажите, а что вы испытываете, заканчивая работу над сериалом, особенно интересно узнать про Два с половиной человека?

- Это разбивает сердце. Что ж еще. Коллега становится твоим лучшим другом, и кажется, будто вы никогда и поссориться-то не сможете. Мы были очень горды за то, что делаем, для нас это было на тот момент целью и смыслом жизни. И заканчивать ЭТО очень тяжко. Честное слово, я был сломлен.

- Ну это же не первый завершенный проект?

- Не первый.

- Но вы же начали сразу снимать новые серии?

- Да, мы обнаружили, что больше нельзя снимать Два с половиной человека в том же духе, словно заново начали проект. С новых серий. И это было настолько захватывающе, настолько здорово! Мы приняли это решение, и пошли по домам. Не имея представления о том, сработает ли, мы валяли дурака, шифруясь и засекречивая все, как же все было фантастически вдохновляюще. И опыт тоже потрясающий, мы же потом в итоге написали больше семидесяти эпизодов.

- Складывается такое впечатление, что вас это очень вдохновило. Так ведь?

- Это был сумасшедший челлендж писательский. Невероятное развитие.

- И все же, до того, как вы начали работу над сценарием, у вас не было сложившегося образа, типажа?

- Не-а. Более того скажу, некоторых героев мы не планировали, а вводили по ходу дела. В такие моменты я сидел и думал: “Боже, что я вообще творю! Уииии! У меня ни одной мысли в голове, я не знаю, что происходит… УРААА!” (смеется) Но актерский состав был настолько прекрасен, что мы абсолютно не переживали. Они могли ВСЕ. Все, что мы только способны были им придумать. И я был без ума от Эша, он такой молодой, такой харизматичный, такой заряжающий энергией! ( А вот материал об эволюции персонажа - сторителлинг: транформация героя >>>>> )

- А идея у вас изначально была цельной и общей какой-то или как?

- Сначала у нас была одна задумка. Но когда мы увидели Эша, мы поняли, что все то, что мы придумали - это прошлый век. Он ужасно нас вдохновил, все, что он делал - заряжало нас, и мы шли за ним. Да и вообще много чего не планировалось, а делалось на ходу.

- Еще одна большая история - создание Теории Большого Взрыва. Все знают, что это безусловный хит. Но не все в курсе, что вы еще не довели проект до конца!

- Да, у нас возникли некоторые проблемы, и у меня ассоциативно всплыло в голове слово ОТКАЗ - оно, пожалуй, лучше всего характеризует нашу основную проблему. В самом начале все было несколько интуитивно: несколько ребят-гиков, их странноватая тусовка, за соседней дверью девушка-тусовщица. И, собственно, все комичные ситуации с этим связаны. Затем мы поняли, что нужно развитие, и нужен еще один женский персонаж, причем нетипичный. Так появилась Эми.

- Как вы додумались до этого? То есть, как это приходит в голову?

- А знаете, это все происходит на уровне чувств. Ты просто чувствуешь, что эта суматошная и сумасбродная Пенни может случайно совершенно навредить тому же Шелдону - он ведь, хоть и ученый, еще совсем ребенок. И тогда нужен кто-то, кто его защитит. А возвращаясь к самому началу - то, что вы видели - это переделка. Первый сценарий улетел в помойку, мы из него оставили всего страниц пять. Задумка была такая: Джим Парсон встречает в коридоре новую соседку, она в расстроенных чувствах, просит помочь ей - забрать у ее бывшего парня ее телевизор. Джим (Шелдон) идет к нему, оказывается, что этот бывший размером со шкаф, бывший говорит, что никакой телевизор отдавать не собирается, Шелдон идет обратно домой. То есть, грубо говоря, первая серия вся состояла из этого пересказа неудачного дня Шелдона: мальчик встречает девочку, он хочет ей помочь и сделать что-то классное, мальчик проваливает миссию. Конец. Это пилотная серия.

- Скажите, но вы же никогда наперед не можете быть уверены, пойдет ли сериал или провалится?

- Я знал. Я стоял рядом с Джимми Берроузом, и когда закончилась вторая серия, мы переглянулись и сказали друг другу: “Ох, черт возьми!” И не надо было больше никаких слов, мы просто почувствовали это.

- Удивительное дело, как вы, снимая столько серий, умудрились не снизить качество, более того, вы смогли сделать в каком-то плане культовый сериал нашего времени! Сколько рейтингов он побил!

- Это благословение. Это уже то, что нельзя предугадать - такие масштабы и популярность, можно понять, понравится зрителю или нет, но ТАКОЕ. Вообще у нас была такая негласная мечта показать мир и тусовку ребят, близких к физике и математике, заразить этим кого-то. Не скажу, что я ни раз слышал удивленные или не очень позитивные комментарии от тех, кто вне сериала живет в мире науки, но я всегда объяснял, что я так наивно и местами однобоко рассказываю об этой жизни лишь из лучших побуждений.

- А у ТВБ была какая-то предыстория? Какие-то ребята-ботаники из реальной жизни, которые стали прототипом?

- Да. Был один персонаж, довольно странный, очень непонятный. Он был в какой-то степени гениальным. Программист. И он был странноват, он очень любил щелкать пальцами, но, например, очень страдал в ресторане, считая, что там он не может себе позволить этот жест, мол, это может означать что угодно - то ли это одобрительный щелчок, означающий, что тебе все понравилось, то ли это щелчок - тот самый небрежный жест, которым подзывают официанта. Ну, понимаете, СО СТРАННОСТЯМИ. Единственное, заучка-программист со странностями - это прям клише, мы не захотели его придерживаться, и сделали компанию главных героев просто деятелями науки.

- А все их увлечения, комиксы, фильмы про супергероев?

- О, это просто часть их ребячеств. Просто хобби, дополняющее образ и объединяющее еще раз этих персонажей. Должен сказать, что мы за них действительно переживали. Мы их очень любили, наших героев.

- Ваши сериалы заставляют смеяться. Заставляют смеяться вслух. Вы делаете отличные комедии! Обычно я, включая комедийный сериал, именно этого и жду.

- Ну, как бы, да, вполне логично.

- Но ведь так далеко не всегда случается на самом деле!

- У меня были хорошие учителя. Серьезно, я во многом до сих пор их копирую. Вот и все.

- Хороший ответ. А ведя сейчас три проекта, у вас уже появляются какие-то мысли о дальнейшей работе или нет?

- Да, конечно! Это восхитительная возможность ведь - что-то делать, чтобы это что-то оказывалось на экранах телевизоров! И я хочу быть всегда готовым к этой возможности, как я могу упускать то, что для меня важно. Поэтому да, конечно, я всегда стараюсь готовиться наперед.

- Да, но у вас очень и очень сложная работа ведь.

- Да, но кто, если не мы. (смеется) Ну и в другую сторону это работает так же: я писатель, и я чертовски удачлив. Что еще я могу делать? Я, по сути, ничего и не умею другого.

- Ну как же так, вы же играете на гитаре.

- Ну вы еще вспомните, что в детстве я вещами торговал, и что это тоже талантливо получалось.

- Как вы придумали заставку к ТВБ?

- Мы позвонили продюсеру по телефону и попросили съемочной группе объяснить: “Нам нужны картинки, отражающие все происходящее со времен большого взрыва и заканчивая сегодняшним днем. И причем так, чтоб это все длилось 20 секунд”. Вот и все, да, было сложно. (смеется) А музыку писали как всегда за ночь до. Написали, слепили и отдали все как есть. Потом уже через пару недель нам пришлось записать не просто гитарное соло, а тридцатисекундный трек. Последние десять секунд мы буквально со слезами на глазах отрезали, ну как же все шикарно звучало! И я считаю, что это бодрое начало задает тон, оно уже заинтересовывает!

- А такой еще вопрос: ваши работы все очень качественные. Вы никогда не заставите людей смеяться над дурацкими и глупыми шутками, в каждую из них вы добавляете долечку интеллигентности. И это очень чувствуется. Как так у вас это получается?

- Знаете, тут работает очень важное для меня правило: я люблю своих зрителей. Я просто уважаю их, поэтому я не могу подсунуть им черт знает что. Ну и конечно же, возможность снять что-то для телевидения не каждый день выпадает, поэтому хочется сделать нечто, чем ты будешь очень гордиться.

- Скажите, а будут появляться какие-то новые персонажи в Теории Большого Взрыва? И как они появляются вообще? Как вы это решаете - надо или не надо и кто сейчас нужен?

- Ну, как я уже говорил - это вопрос простой. Ты просто чувствуешь в какой-то момент необходимость кого-то добавить. И опять же, каждый день делая сериалы, занимаясь этим каждый день, отслеживая, что понравилось, а что нет, это доходит до автоматизма: ты просто в какой-то момент понимаешь - НАДО. И тогда появляется кто-то новый. Да и вообще новые идеи часто появляются и заходят зрителю не просто потому, что “о, да, это модно”, а потому что это то, о чем давно стоило сказать и поговорить.

- Откуда вы берете все идеи вообще? Как они в таком количестве плодятся у вас в голове? Все никак в голове не укладывается - сразу три сериала! Откуда эти истории все?

- Ну, тут страх - двигатель и мотиватор. А вдруг не успеешь, а что ты скажешь, если НЕ сделаешь… и тут уже само собой начинает работаться. Сложности возникают, конечно. Бывает, мы сядем в кружочек и начинаем писать все эти научные диалоги. Но мы не физики, вот от слова совсем. У нас есть парень, он физик, и мы его специально наняли, чтобы диалоги не были откровенно бредовыми. Но в остальном, чтобы писать эти истории не надо быть каким-то сверхъестественным, ты просто пишешь о том, что переживаешь, о том, что видишь, что тебя окружает. И помимо этого ты еще должен уметь чуточку привирать. Вот и все. И наверное, еще надо иметь в себе это легкое чувство одиночества. Потому что важнее всего для людей истории, в которых один человек, обреченный быть одиноким, встречает другого такого же и они остаются вместе. Истории, вселяющие надежду и несущие свет и любовь, скажем так. А вокруг них уже можно строить комичные ситуации. А не наоборот - брать комичную ситуацию и строить что-то вокруг нее.